ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПЛАТФОРМА ЛЕВЫХ ЭСЕРОВ

Левые эсеры — мелкобурж. политич. партия в России. Левое крыло партии эсеров как самостоят. политич. течение появилось в годы 1-й мировой войны 1914—18, выступив с антивоенными лозунгами. После Февр. буржуазно-демократич. революции 1917 левая оппозиция, возглавленная М. А. Спиридоновой, Б. Д. Камковым, М. А. Натансоном, объединилась вокруг газ. «Земля и воля» (издавалась в Москве с марта 1917 по май 1918). На 3-м съезде партии эсеров (25 мая — 4 июня 1917) левая оппозиция организовала фракцию, выступив с осуждением соглашательской политики ЦК.
Накануне Великой Окт. социалистич. революции левое крыло партии эсеров добивалось прекращения империалистич. войны и отвергало коалицию с буржуазией; выступало за социализацию земли, т. е. за передачу всей земли в распоряжение органов самоуправления без выкупа и её уравнительное распределение по трудовой или потребительской норме между крестьянами, к-рые вели х-во собственным трудом. Левое крыло партии эсеров также выступало за создание однородного социалистич. пр-ва, ответственного перед Советами — подлинными выразителями политич. программы «трудовых классов». В этот период левое крыло партии эсеров принадлежало к «...наиболее радикальным, наиболее революционным, наиболее близким к пролетариату из буржуазно-демократических идеологов крестьянства...» (Ленин В. И., Полн. собр. соч., 5 изд., т. 37, с. 326). Их демократич. требования совпадали с общедемократич. лозунгами большевиков; их позиция, несмотря на колебания, «скорее помогала защитникам коммуны, чем ее противникам». Подчёркивая это обстоятельство, Ленин писал 29 сент. 1917: «...вместе с левыми эсерами мы имеем теперь большинство и в Советах, и в армии, и в стране, в этом ни тени сомнения быть не может» (там же, т. 34, с. 279).
Левые эсеры принимали участие в Окт. вооружённом восстании. На 2-м Всеросс. съезде Советов [25—26 окт. (7—8 нояб.) 1917] левые эсеры голосовали за его декреты и были избраны во ВЦИК. ЦК партии эсеров 9 (22) нояб. 1917 исключил из партии всех левых эсеров, участвовавших в работе 2-го съезда Советов, и 21 нояб. (4 дек.) — всех левых эсеров, участвовавших в Окт. вооружённом восстании. 2 (15) дек. 1917 1-й съезд левых эсеров организационно оформил создание левоэсеровской партии. Центр. органом партии стала газ. «Знамя труда» [выходила 23 авг. (5 сент.) 1917 — 6 июля 1918].
Левые эсеры, разделяя взгляды народничества, гл. силой социалистич. революции считали всё крестьянство. По своему социальному положению оно (за исключением кулачества) приравнивалось ими к городским рабочим. В связи с этим левые эсеры отрицали руководящую роль рабочего класса, выступали против диктатуры пролетариата, за власть «трудового народа», за «немедленную всенародную демократию». Более того, диктатура пролетариата, по мнению левых эсеров, вела к отрыву городского пролетариата от общей массы трудящихся и способствовала его выделению в особую привилегированную группу носителей гос. власти; в конечном счёте означала разрыв союза трудящихся города и деревни. Даже революционно настроенные левые эсеры не поднялись до понимания необходимости диктатуры пролетариата в переходный период от капитализма к социализму.
Пролетарскую концепцию социалистич. революции левые эсеры считали приемлемой только для передовых капиталистич. стран, в к-рых пролетариат составляет большую часть трудящихся, но недопустимой для «полукапиталистич. агр. стран». В частности, в оценке перспектив социалистич. революции в России они исходили из положения об «утопичности и авантюристичности диктатуры пролетариата в отсталой в промышленном отношении стране, к тому же стране земледельческой» [«Знамя труда», 1917, 31 окт. (7 нояб.)]. Отрицая материалистич. объяснение революц. процесса, левые эсеры обвинили марксизм в том, что он, якобы, подменяет этическую сторону социализма «голым классовым интересом» [там же, 1918, 17 (30) марта].
Под влиянием марксизма левые эсеры охарактеризовали этап, который переживала революция после Окт. вооружённого восстания, как переходный от капитализма к социализму; в связи с этим они поставили вопрос о переходных мерах к социализму. Они выступали за национализацию тех отраслей пром-сти, к-рые объединены синдикатами и трестами [Протоколы первого съезда партии левых социалистов-революционеров..., (М.), 1918, с. 77]; поддерживали введение рабочего контроля на предприятиях, а также введение всеобщей трудовой повинности.
В резолюции по политич. программе, принятой 1-м съездом левых эсеров, отмечалось, что целью революции «является подлинная реализация социалистического строя» (там же, с. 89). Несмотря на то, что политич. и экономич. платформа левых эсеров содержала отдельные верные положения и включала революционно-демократич. требования, в своей основе она была утопической. В народническо-эсеровском социализме смешивались «...условия и задачи действительно демократического и сфантазированного социалистического переворота» (Ленин В. И., Полн. собр. соч., 5 изд., т. 11, с. 284—85).
Левые эсеры даже после разрыва с правыми эсерами разделяли их народнические взгляды и программу, в частности требование социализации земли. Именно это обстоятельство подчёркивал Ленин, называя левых эсеров «...верными хранителями учения, программы и требований социалистов-революционеров...» (там же, т. 35, с. 152). Характеризуя в целом программу левых эсеров после Окт. революции 1917, он отмечал, что её идейную основу составляли «несогласие с марксизмом, во-первых, полное согласие с теорией „уравнительного землепользования“ (и с законом о нем), во-вторых...» (там же, т. 37, с. 36).
Союз большевиков с левыми эсерами сложился в -сложной обстановке борьбы за крестьянство в ходе Окт. революции 1917. Имея ввиду «Декрет о земле», Ленин писал: «В самый момент Октябрьского переворота мы заключили не формальный, но очень важный {и очень успешный) политический блок с мелкобуржуазным крестьянством, приняв целиком, без единого изменения, эсеровскую аграрную программу, т. е. заключили несомненный компромисс, чтобы доказать крестьянам, что мы хотим не майоризирования их, а соглашения с ними. Одновременно мы предложили (и вскоре осуществили) формальный политический блок, « участием в правительстве, „левым эсерам“...» (там же, т. 41, с. 57).
В конце нояб. 1917 левые эсеры согласились войти в СНК: А. Л. Колегаев стал наркомом земледелия, И. 3. Штейнберг — наркомом юстиции, П. П. Прошьян — наркомом почт и телеграфов, В. Е. Трутовский — наркомом гор. и местного самоуправления, и др.
Одним из условий соглашения с левыми эсерами было принятие «Основного закона о социализации земли». Он был одобрен 27 янв. (9 февр.) 1918, в нём наряду с др. законодат. актами Сов. гос-ва получили развитие и конкретизацию положения «Декрета о земле». Большевики выступили за введение уравнительного землепользования потому, что это было требование самого крестьянства, хотя оно выражало концепцию мелкобурж. грубоуравнительного социализма. Уравнительное землепользование, составлявшее Центр. требование агр. программы левых эсеров, в условиях социалистич. преобразований, происходивших во всех сферах экономики, становилось переходной мерой к социализму. Исходя из этого, Ленин обосновал возможность соглашения с мелкой буржуазией «...не в смысле ограничения задач социалистической революции, а в смысле исключительно форм перехода к социализму для отдельных слоев мелкой буржуазии» (там же, т. 35, с. 424). Лениным и др. большевиками в закон о социализации были внесены поправки о гос. монополии на торговлю семенами и с.-х. машинами, о поддержке и первоочередном наделении землёй .коллективных х-в, о создании совхозов.
Левые эсеры отрицали тот факт, что «Основной закон о социализации земли» фактически провозгласил национализацию земли. Против национализации они выступали потому, что она означала установление гос. зем. собственности, а это, по их мнению, представляло опасность для индивидуального землепользования. Левые эсеры опасались, что гос-во, сделавшись зем. собственником, не будет проводить весьма сложную систему уравнительного землепользования, к-рую они выработали, составляя проект закона. Поэтому в § 1 закона в формуле «частная собственность на землю... отменяется» слово «частная» было заменено на «всякая». Тем не менее отмена «всякой» собственности на землю не отрицала того обстоятельства, что в законе был последовательно проведён принцип гос. распоряжения землёй. Ленин писал: «Наши народники, в том числе все левые эсеры, отрицают, что проведенная у нас мера есть национализация земли. Они теоретически неправы» (там же, т. 37, с. 324).
Защищая частные крест. х-ва и предполагая, что «будущее пользование орудиями произ-ва и продуктами должно быть кооперативным», левые эсеры выступали против массовой организации совхозов. Их появление они связывали с «государственным социализмом». Принцип единоначалия и централизованного управления национализированным х-вом также отвергался левыми эсерами. Они были за отказ от использования банков и финансово-кредитной системы в строительстве социалистич. экономики.
В февр. 1918 ЦК партии левых эсеров высказался против Брестского мирного договора. После его ратификации левые эсеры вышли из Совнаркома, продолжая участвовать в коллегиях народных комиссаров и в местных органах власти.
На фоне углубления социалистич. революции в деревне левые эсеры выступили против централизации продовольств. дела, политики продовольств. диктатуры, создания продотрядов, комбедов и экспроприации кулачества. Они требовали предоставления свободы местным Советам в проведении хлебных заготовок, отмены монополии на торговлю хлебом и повышения твёрдых цен на хлеб. Отрицая факт классового расслоения деревни, левые эсеры рассматривали частичную экспроприацию кулачества как наступление на трудовое крестьянство. Оценивая позицию левых эсеров, Ленин писал: «Партия бесхарактерных, то есть левые эсеры, бесхарактерна и здесь: она поддается корыстным крикам и воплям буржуазии...» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 36, с. 360). Левые эсеры не смогли разделить обще демократии, и социалистич. задачи революции, увидеть, что начался новый этап развития революции в деревне, и объективно встали на защиту деревенской буржуазии. «И если в вопросе о продовольствии,— подчёркивал Ленин — мы пришли теперь к организации деревенской бедноты и если теперь прежние товарищи наши — левые эсеры со всей искренностью, в которой нельзя сомневаться, говорят, что наши дороги разошлись, то мы твердо отвечаем им: тем хуже для вас, ибо это значит. что вы ушли от социализма» (там же, с. 502).
После разгрома левоэсеровского мятежа 6—7 июля 1918 партия левых эсеров раскололась. В сент. 1918 из неё выделились партии «народников-коммунистов» [просуществовала до ноября 1918, когда её съезд принял решение о роспуске и слиянии с РКП(б)] и «революционных коммунистов» [существовала до 1920, когда её съезд принял решение о слиянии с РКП(б)]. В ряды большевиков ещё в 1918 вступила часть лидеров левых эсеров: Колегаев, Г. Д. Закс, Б. Ф. Малкин и др. .
Используя переход к новой экономической политике, в 1922 левые эсеры в последний раз попытались собрать осколки своей партии и выработать единую платформу с целью создания экономич. фундамента мелкобурж. политики и идеологии. В решениях конференции левых эсеров, состоявшейся 5—7 июля 1922 в Москве, в качестве гл. задач выдвигались «организация крестьянства как класса», сокращение пром. произ-ва до размеров ёмкости с.-х. рынка, увеличение кредитования с. х-ва за счёт уменьшения кредитов пром-сти, отмена монополии внеш. торговли и т. д. Это была программа аграризацни страны и ставки на зажиточное кулацкое х-во.
В течение определ. история, периода партия левых эсеров выражала «... истинные стремления и интересы крестьянства...» (там же, т. 35, с. 263). Отход от последовательно демократия, позиции, который совершила эта партия в процессе развёртывания социалистич. преобразований в стране, неизбежно привёл её к антисоциалистич. политике.