шотландский и французский экономист и финансист-практик. Основное сочинение Дж.Ло: «Деньги и торговля, рассмотренные в связи с предложением об обеспечении нации деньгами» (1705). Главные идеи этой работы — воздействие на экономику через кредитно-финансовую сферу и вмешательство государства в экономику. Для банков Ло предусматривал политику кредитной экспансии, то есть предоставление ссуд, во много раз превышающих хранящийся в банке запас металлических денег. Он настаивал при этом на том, чтобы банк был государственным и проводил экономическую политику государства. В целом финансовая практика и идеи Ло сыграли важную роль в становлении и развитии функциональной теории денег.
Ло Джон
ЛО Джон
(21.4.1671 - 21.3.1729), шотландский экономист и финансист, создатель т. н. системы Л о, предпринявший одним из первых в Европе попытку ввести в обращение бум. деньги. Изучал математику, коммерцию и политич. экономию в Лондоне. Участвовал в различных банковских операциях. В своей наиболее известной работе «Money and trade considered, with a proposal for supplying the nation with money» («Деньги и торговля, рассматриваемые с предложением об обеспечении нации деньгами», Edin., 1705) предлагал организовать выпуск бум. денег для обогащения страны. Считал, что золото и серебро, выступая в роли денег, приобретают дополнит. ценность, поскольку служат удовлетворению определ. потребности, а именно потребности в обращении. Поэтому Л. полагал, что бум. деньги, выполняя эту обществ. функцию, обладают определ. ценностью, их выпуск увеличивает богатство нации и ведёт к росту деловой активности населения. Отвергал тезис меркантилистов (см. Меркантилизм), что богатство страны в его ден. форме может возрастать лишь благодаря превышению экспорта над импортом. Л. полагал, что бум. деньги пригодны лишь для внутр. обращения, тогда как гос-во нуждается в золоте и др. драгоценностях и должно аккумулировать их в гос. казне. Со своим финанс. проектом Л. обращался к различным европ. пр-вам, но встретил поддержку лишь в придворных кругах Франции. Здесь ему была разрешена в мае 1716 организация частного банка (Banque Générale), который после ряда удачных операций и сращивания с акц. Миссисипской компанией (Компания Индии), также созданной Л., стал в дек. 1718 государственным (Banque Royale) и его бумаги гарантировались именем короля. Чтобы стимулировать внедрение банкнот, обращение металлич. денег было сначала ограничено, а затем и совсем запрещено. В янв. 1720 Л. стал министром финансов. На бумагах Л. оговаривалось, что они подлежат обмену на звонкую монету, однако когда такое требование последовало, его выполнение вызвало большие трудности вследствие чрезмерного выпуска бум. денег. В мае 1720 банк объявил себя банкротом: билеты упали до десятой части их стоимости. Многие даже крупные состояния были расстроены, уцелела лишь зем. собственность. Таким образом, Л. сыграл известную роль в утверждении учения физиократов (см. Физиократы). «Возникновение физиократии, - писал Маркс, - было связано как с оппозицией против кольбертизма, так и, в особенности, со скандальным крахом системы Л о» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 26, ч. 1, с. 31).
Соч.: Œuvres complètes, publ. par P. Harsin, t. 1 - 3, P., 1934.
Соч.: Œuvres complètes, publ. par P. Harsin, t. 1 - 3, P., 1934.
Источник: Экономическая энциклопедия. Политическая экономия в 4 т. Советская энциклопедия 1979-1980 гг.
Ло Джон
Law, John (1671 — 1729)
img border="0" width="184" height="252" src="/upload/content/1579766831_5.files/image042.jpg"> alt="http://www.seinst.ru/images/lo.jpg">
Джон Ло был одной из тех экстраординарных личностей, которыми, кажется, изобиловал XVIII век. Родившийся в Эдинбурге, сын преуспевающего банкира, получивший домашнее образование, он посвятил всю свою жизнь выдвижению предложений об учреждении банков, как в Шотландии, так и в континентальной Европе, будучи убежденным, что ключ к экономическому процветанию лежит в увеличении базы металлического денежного обращения при помощи бумажных денег, в частности бумажных денег, обеспеченных земельными угодьями. Однако его репутация как экономического теоретика основывается только на единственном трактате «Размышления о деньгах и торговле: с предложениями об обеспечении нации деньгами» (Money and Trade Considered: With Proposal for Supplying the Nation with Money, 1705); более поздний и даже лучший «Трактат о деньгах и коммерции» (Treatise on Money and Commerce, 1706) оставался неизданным на протяжении его собственной жизни. Подобно Локку, Ло придерживался теории ценности, основанной на спросе и предложении и, снова аналогично Локку, он рассматривал ценность денег или определение среднего уровня цен как исключительно частный случай общей теории ценности. Проводя различие между потребительной и меновой ценностью, он отмечал, что товары обладают ценностью только потому, что они полезны, но величина их ценности определяется «большим или меньшим количеством товаров по отношению к спросу ни них». Он иллюстрирует этот аргумент парадоксом с водой и алмазом — сочетание высокой потребительной ценности и низкой меновой ценности в случае с водой и прямо противоположное в случае с алмазами, — который Адам Смит позднее взял на вооружение. Но если Смит использовал этот парадокс для демонстрации неуместности потребительной ценности в детерминации меновой ценности, Ло использовал его, чтобы показать, что редкость оказывает равное по значению воздействие на ценность, поскольку важна не потребительная ценность, а интенсивность спроса по отношению к количеству товаров, доступных для удовлетворения этого спроса. Смит цитировал работу Ло в своем «Богатстве народов», и можно только гадать, почему он совершенно не ухватил логики аргументации Ло.
Многочисленные попытки Ло продать свою идею земельного банка властям Шотландии, Франции и Савойского герцогства в Италии в конечном итоге увенчались успехом в 1716 году, когда он убедил герцога Орлеанского, регента Франции после смерти Людовика XVI, дать ему лицензию на право открытия первого Банка Франции. В течение следующего года он организует Западную компанию (позднее переименованную в Индийскую компанию) и начинает продавать акции французских североамериканских колоний Луизианы и Миссисипи. Объединив операции центрального банка с операциями его луизианской концессии, для которой он добился королевской привилегии по взиманию налогов, он завершил создание того, что стало называться «системой Ло»: эмиссия банкнот существенно возросла и большая их часть использовалась для искусственного завышения цен на акции Индийской компании.
Когда Франция в 1719-20 гг. пустилась в величайшее спекулятивное безумие в ее истории, Ло был выдвинут на должность министра финансов и достиг кульминационного момента в своей карьере. Когда этот бум завершился крахом в последние месяцы 1720 года, Ло был вынужден покинуть Францию навсегда дискредитированным и провел свои последние годы в качестве профессионального игрока в Венеции. Крушение этого бума — знаменитый «Миссисипский пузырь», который на протяжении целого века или дольше использовался, чтобы пугать государственных деятелей призраком инфляции, вызванной бездумной эмиссией бумажных денег.
img border="0" width="184" height="252" src="/upload/content/1579766831_5.files/image042.jpg"> alt="http://www.seinst.ru/images/lo.jpg">
Джон Ло был одной из тех экстраординарных личностей, которыми, кажется, изобиловал XVIII век. Родившийся в Эдинбурге, сын преуспевающего банкира, получивший домашнее образование, он посвятил всю свою жизнь выдвижению предложений об учреждении банков, как в Шотландии, так и в континентальной Европе, будучи убежденным, что ключ к экономическому процветанию лежит в увеличении базы металлического денежного обращения при помощи бумажных денег, в частности бумажных денег, обеспеченных земельными угодьями. Однако его репутация как экономического теоретика основывается только на единственном трактате «Размышления о деньгах и торговле: с предложениями об обеспечении нации деньгами» (Money and Trade Considered: With Proposal for Supplying the Nation with Money, 1705); более поздний и даже лучший «Трактат о деньгах и коммерции» (Treatise on Money and Commerce, 1706) оставался неизданным на протяжении его собственной жизни. Подобно Локку, Ло придерживался теории ценности, основанной на спросе и предложении и, снова аналогично Локку, он рассматривал ценность денег или определение среднего уровня цен как исключительно частный случай общей теории ценности. Проводя различие между потребительной и меновой ценностью, он отмечал, что товары обладают ценностью только потому, что они полезны, но величина их ценности определяется «большим или меньшим количеством товаров по отношению к спросу ни них». Он иллюстрирует этот аргумент парадоксом с водой и алмазом — сочетание высокой потребительной ценности и низкой меновой ценности в случае с водой и прямо противоположное в случае с алмазами, — который Адам Смит позднее взял на вооружение. Но если Смит использовал этот парадокс для демонстрации неуместности потребительной ценности в детерминации меновой ценности, Ло использовал его, чтобы показать, что редкость оказывает равное по значению воздействие на ценность, поскольку важна не потребительная ценность, а интенсивность спроса по отношению к количеству товаров, доступных для удовлетворения этого спроса. Смит цитировал работу Ло в своем «Богатстве народов», и можно только гадать, почему он совершенно не ухватил логики аргументации Ло.
Многочисленные попытки Ло продать свою идею земельного банка властям Шотландии, Франции и Савойского герцогства в Италии в конечном итоге увенчались успехом в 1716 году, когда он убедил герцога Орлеанского, регента Франции после смерти Людовика XVI, дать ему лицензию на право открытия первого Банка Франции. В течение следующего года он организует Западную компанию (позднее переименованную в Индийскую компанию) и начинает продавать акции французских североамериканских колоний Луизианы и Миссисипи. Объединив операции центрального банка с операциями его луизианской концессии, для которой он добился королевской привилегии по взиманию налогов, он завершил создание того, что стало называться «системой Ло»: эмиссия банкнот существенно возросла и большая их часть использовалась для искусственного завышения цен на акции Индийской компании.
Когда Франция в 1719-20 гг. пустилась в величайшее спекулятивное безумие в ее истории, Ло был выдвинут на должность министра финансов и достиг кульминационного момента в своей карьере. Когда этот бум завершился крахом в последние месяцы 1720 года, Ло был вынужден покинуть Францию навсегда дискредитированным и провел свои последние годы в качестве профессионального игрока в Венеции. Крушение этого бума — знаменитый «Миссисипский пузырь», который на протяжении целого века или дольше использовался, чтобы пугать государственных деятелей призраком инфляции, вызванной бездумной эмиссией бумажных денег.
Источник: 100 великих экономистов до Кейнса. Пер. с англ. под ред. A.A. Фофонова.
Джон Ло
John Law
1671-1729
В 1671 году, когда в шотландской столице Эдинбург родился Джон Ло, да ипосле его кончины в марте 1729 года в Венеции люди очень хорошо представляли себе, что же такое деньги. Но Джон Ло пролил новый свет на тайны денежного обращения, которые удивили всех.
С юности Джон Ло вел широкий образ жизни. Этот образ жизни требовал денег, а денег всегда не хватало. Джон Ло был молод и красив (даже заработал прозвище BeauLaw), был бретером и гулякой, умудрился попасть в тюрьму и бежать из нее. Джон Ло был романтиком и нашел романтику в банковском деле. И он опередил в понимании сути банковского дела свое время на столетия. Посетив с пользой для себя Голландию, Францию, Италию еще молодой, но уже зрелый игрок возвращается в родную Шотландию. Нехватка денег была подлинным бичом экономики Шотландии. Нехватка денег не давала развернуться предпринимателям. Нехватка денег угнетала конъюнктуру. Нехватка денег порождала безработицу и нищету. Государство вынуждено было душить всех налогами, и все равно денег не хватало ни на что. Страна находилась на пороге утраты независимости.
Джон Ло предложил выход - реформу системы денежного обращения. Проект Ло был изложен в книге, которая вышла в 1705 году в Эдинбурге и названа им "Деньги и торговля, рассмотренные в связи с предложением об обеспечении нации деньгами". Эта книга содержит блестящие, не утратившие еще сегодня новизны и научной значимости идеи, намного опередившие не только свое время, но и современную академическую науку. Ло считал, что богатство нации - это материальные ценности, товары, предприятия. Намного опережая время, он включал не только продукты сельского хозяйства, но и промышленные, не только товары, но и услуги (прежде всего торговлю), не только продукты производства, но и предприятия, то есть бизнес. Сами по себе деньги Ло никаким богатством не считал. "Внутренняя торговля есть занятость людей и обмен товаров... Внутренняя торговля зависит от денег. Большее их количество даст занятие большему числу людей, чем меньшее их количество".
Ло учитывал, что денежное обращение обладает своей структурой, своими законами обращения. При изменении этой системы (что требует просто издания новых законов) в экономике может эффективно обращаться больше денег, а значит - оживляется конъюнктура, начинается экономический рост. "Хорошие законы, - говорит Ло, - могут довести денежное обращение до той полноты, к какой оно способно, и направлять деньги в те отрасли, которые наиболее выгодны дл страны; но никакие законы... не могут дать людям работу, если в обращении нет такого количества денег, которое позволило бы платить заработную плату большему числу людей". Ло говорит о том, что в передовых странах - Англии, Голландии, Италии - денег в обращении больше - них уже естественным образом появились кредитные деньги, которые и обеспечивают более высокий уровень жизни и производства. А Шотландия все еще живет средневековым денежным обращением, что и порождает ее нищету. В короткие сроки страна могла бы вырваться вперед и стать мировым банкиром. "Использование банков - лучший способ, который до сих пор применялся для увеличения объема денег в обращении" -говорит он.
Парламент не только отверг проект Ло, но и принял специальную резолюцию, гласившую, что "навязывание парламентского кредита посредством парламентского акта - дело, не подходящее для нации". Джон Ло, не сумев найти условия для реализации своего блестящего проекта в Англии, Шотландии, Савойе и Лигурии, появился, в конце концов, в Париже.
После смерти Людовика XIV Франция была накануне финансового банкротства. Король-солнце оставил грандиозный долг, разваленную преследованиями гугенотов экономику, расстроенные финансы. Все это получил в наследство его племянник - регент Филипп Орлеанский. Новому регенту нужны были деньги, и сделать их мог только один человек - Джон Ло. Всю свою власть регент употребил на то, чтобы провести предложенный Ло проект финансовой реформы. Сначала Ло добился права организовать свой частный банк, выпускавший банкноты с гарантированным обменом на полновесные серебряные монеты. Дело пошло успешно, и через год правительство разрешило принимать банкноты Ло при уплате налогов. Это был знак доверия, который позволил приступить к активному кредитованию самых разных сфер деятельности под низкие проценты. Банк фактически стал государственным. Мощность системы Ло относилась к мощности современных ему кредитных денежных систем Голландии и Англии, как те относились к старым средневековым системам чисто золотых денег. Денежная система Франции могла теперь обращать втрое больше денег, чем ранее - при том же объеме производства и цен. И Ло успешно, хотя и довольно осторожно, накачивал ее этими деньгами. Объемы доходов от реформы денежного обращения были таковы, что уже через год-другой Ло выкупил все долги Франции, смог обильно финансировать государственные расходы. Налоги снизились, конъюнктура выросла. Долги Франции, выкупленные Ло, составляли 2 миллиарда ливров. Насколько огромна такая сумма для сельскохозяйственной страны с 12-миллионным населением, можно судить по тому, что государственные доходы были около 110 миллионов ливров в год.
Ло сделал и следующий шаг, в котором он опередил свое время почти на сто лет - Ло создал акционерный капитал.
В принципе, акционерные компании существовали в Англии задолго до этого. Но они редко имели ограниченную ответственность, скорее были полными товариществами. Да и по сути они представляли скорее закрытые клубы.
В 1717 году Ло создает компанию нового типа - акционерное общество. Это предприятие называлось "Компания Индий". Ло предполагал сосредоточить свободные капиталы Франции для освоения Луизианы. Всякое акционерное дело требует первоначального толчка, начального капитала. Ло решил эту задачу столь же нетрадиционно, и столь же с опережением своего времени на столетия - нематериальными активами Компании Индий оказались привилегии и монополии, дарованные регентом, а также сам регент, который вошел в состав Правления. Это обеспечило изначально высокий уровень доверия к акциям Компании. В дальнейшем он был еще поднят искусной рекламой, значение которой Ло также осознал одним из первых. И здесь Ло проводил эмиссионную политику весьма грамотно и осторожно. Только после того, как на рынке устанавливался устойчивый спрос, он удовлетворял его новыми выпусками.
Банку, по мысли Ло, надлежало обеспечивать предложение денег и поддерживать низкий уровень процента по ссудам, что должно было стимулировать хозяйственную активность. Что касается компании, то хоть она формально и создавалась для поддержки колоний, но свои права и привилегии получила под обязательства по управлению государственным долгом. Фактически. Компания становилась посредником между казной и ее кредиторами, предложив последним конвертировать имевшиеся у них ценные бумаги в акции компании.
Система Ло заработала - кредит стал дешевым. Промышленность и торговля пришли в движение, казна освободилась от основной части государственного долга. Однако эффект оказался недолгим. Достижения компании в освоении новых земель оказался весьма скромными. Рост цен на акции компании оказался искусственным. Весной 1720 года наступил момент, когда число желающих купить акции оказалось меньше, чем число тех, кто хотел обменять их на деньги. Слишком поспешный выкуп облигаций государственного долга, очевидно, предпринятый под давлением регента, создал дисбаланс в активах компании. Восстановление баланса требовало примерно полутора лет. Но этих полутора лет не было. Курс акций стремительно полетел вниз. Компания перестала быть центром притяжения эмитированных банкнот, и "крутившаяся" в ней денежная масса выплеснулась наружу. Современному читателю нетрудно увидеть в этом ничто иное как финансовую пирамиду.
Фактически Франция вернулась после краха этой системы к средневековой системе денежного обращения, существовавшей при Людовике XIV. Следовательно, две трети денег в стране оказались лишними. Естественно, основной удар инфляции приняли бумажные деньги. Их держатели потеряли до 3/4 своего состояния. И естественно, во всем обвиняли Ло. Требовали его смерти, его ареста, расправы с ним. Даже могущественный регент счел за лучшее удалить опального министра из Парижа. Понимая, что вины Ло в произошедшем нет, он все же был не уверен в своей способности защитить его. Не помогло даже то, что по предложению Ло его личное имущество было направлено на удовлетворение кредиторов - это была лишь капля в море. И Ло, и Филипп Орлеанский рассчитывали, что после того, как основной накал страстей схлынет, Ло сможет вернуться в Париж и восстановить систему. Этому посвящена их переписка последних лет, где Ло убедительно и весьма профессионально знакомит регента с проектами возрождения системы. Смерть Филиппа Орлеанского спутала последние надежды Ло. Новая власть мало понимала в экономике и судила о Ло по предрассудкам публики, а не по трезвому осознанию сути его дел.
В 1729 году Ло умер от пневмонии, унося с собой надежды на новый экономический подъем Франции.
Виновником всегда оказывается творец системы, а не ее разрушители. Именно в таком положении оказался Джон Ло перед своими современниками. Ло настолько опередил свое время, что целые столетия после его смерти экономисты были неспособны оценить глубину его идей и блеск его творения. Они судили лишь по результату, а результатом был крах.
Для экономической науки это был урок, значение которого трудно переоценить. Прежде всего, ясным стало то, о чем прежде только догадывались - зависимость денежного хозяйства от реальной экономики. Тем самым был дан толчок к переосмыслению роли денег и торговли. Общему повороту экономической мысли в сторону проблем производства и распределения богатства.
Кроме того, нельзя забывать и о том, что первый этап эксперимента был удачным - он обеспечил реальное оживление хозяйственной жизни и показал регулирующие возможности кредитно-денежных технологий. Но главный аргумент в пользу Джона Ло обнаружился гораздо позднее, когда само денежное хозяйство трансформировалось в систему бумажно-денежного обращения:Именно это и позволяет признать Джона Ло оригинальным мыслителем, идеи которого опередили свою эпоху.
